Голд задерживался в магазине до позднего вечера. Днем с ним связался брокер и сообщил, что на выкупленном участке под застройку уже начались работы по сносу. Эта земля несколько лет принадлежала цыганскому табору, купившему ее у городского совета с малоприметным пунктом в контракте о запрете на любое строительство. Этот пункт фактически лишал людей возможности строить дома, и разрешал жить в своих трейлерах на колесах и ютиться под кривыми навесами из фанеры и кое-как прилаженных досок, словно бродячим псам, лишенным права жить по-человечески. Разумеется странники стали нарушать это правило, и то тут, то там постепенно вырастали дома. Простые, малометражные, сколоченные своими руками из привезенного хлама, однако эти хибары уже можно было назвать домом. Городской совет встретил первые жалобы от "доброжелательных" соседей в адрес пришельцев с плохо скрываемым энтузиазмом. Цыгане пробовали подать ответный иск в суд, но весь город был един в стремлении изжить чужаков со своей земли как можно скорее, а проявлению человеколюбия мешали укоренившиеся предубеждения и подозрения в нечистоплотности, склонности к криминальным занятиям, маргинальности и прочих грехах, в которых благополучный белый человек винит тех, кто чем-то отличается от него. Голд внес свою лепту, когда шепнул кое-кому в совете и использовал свое влияние дабы ускорить процесс и сделать неизбежным выселение табора. Он уже присмотрел эту землю с целью вложиться в выгодную застройку и не желал лишаться процента ради неизвестных ему людей. Все вопросы были улажены, когда мистер Голд предложил городу контракт на более выгодных условиях и внес солидную сумму на городской счет. Табору было вручено уведомление о выселении, назначенном на определенный срок, и когда он наступил, большие тяжелые машины заполнили пустырь за городом и начался процесс разрушения. Экскаваторы сминали дерево и железо, крушили стены, обклеенные дешевыми обоями, сыпали труху и равнодушно ломали дома, в которых люди жили семьями несколько лет. Все деньги общины пошли на оплату этого участка, и вряд ли им удалось бы снова выкупить землю в ближайшем будущем, а значит впереди скитания и ночевки под открытым небом, гонения, брань и презрение в глазах тех, кто ничем не отличался от них, кроме образа жизни. Голд не испытывал сентиментальных чувств, впрочем как и презрения к бродячему народу - с его стороны интерес был чисто материальным. Его интересовала земля, а странники были помехой на ней, и он ее устранил. Голд выслушал краткий рассказ брокера о том, как обстоят дела, отдал распоряжения, и вновь занялся своими делами. В магазин этим утром привезли несколько новых предметов: один из них он купил по интернет-аукциону, заплатив вдвое больше, чем предлагал последний покупатель, но Голд знал клиентов, которые готовы были заплатить за проклятый портрет еще больше. Говорили, что всех, кто владел этим портретом, настигала смерть, и эта легенда конечно придавала картине дополнительный темный шарм и повышала стоимость, но Голду было известно, что легенда эта больше, чем просто страшилка. В картине, по его предположению, мог заключаться злой и мстительный дух, и Голд знал минимум трех покупателей, которые с удовольствием купили бы ее чтобы "подарить"  своим недругам. Сам он к картине прикасаться не собирался, и убрал ее в защищенный специальными заклинаниями сейф, где вместе с ней хранились некоторые особо ценные и опасные экземпляры. Голд проводил инвентаризацию и вносил в каталог новые поступления, наклеивал на обычные, не представляющие магической ценности вещи ярлыки, а магические защищал дополнительными заклинаниями, если это было необходимо. В его магазине каждой вещи было отведено свое место и мистер Голд на память знал все свои экземпляры. Он не считал нужным защищать каждый из них от посягательств или воров, считая, что мало кто в здравом уме в этом городе решится ограбить его, а сам магазин был защищен обычной и магической сигнализацией - первая отпугивала идиотов и наркоманов, а вторая оповещала самого владельца, если в здание проник посторонний. После обеда позвонил дилер и сообщил о еще одном интересном Голду образце, торги по которому должны были в ближайшее время открыться. Работу он в итоге закончил поздно и вышел на порог когда уже было темно. Закрыв дверь на ключ, который носил в кармане, Голд привычно осмотрел пустеющую ближе к ночи улицу и сжав трость в руке, спустился по трем невысоким ступеням. Воздух во второй половине сентября был прохладен, хотя днями еще сильно пригревало солнце и горожане раздевались, предпочитая догуливать тепло в легких кофтах, а более смелые и в футболках. Голд не боялся простыть, однако он не любил холод и физический дискомфорт, и потому одевался по погоде. Элегантный костюм с темно-красным галстуком, гармонировавшим с черным пиджаком и идеально выглаженными брюками с острыми стрелками, и остроносые блестящие туфли днем в магазине представляли собой идеальную одежду, а к ночи Голд одевал пальто, легкое кашемировое и сшитое на заказ у портного, как и весь остальной костюм. Толстая трость с удобным для руки набалдашником довершала образ - Голд носил ее с собой не ради красоты, а из-за того, что действительно хромал, припадая на правую ногу. Старая память об ошибках молодости, стоивших ему здоровья, и не подлежащих исправлению медициной или колдовством. Голд нисколько не смущался дефекта, и мало кто из добродетельных соседей подозревал, что этот немолодой джентльмен с сединой, пробивавшейся на висках, прекрасно владеет телом, как и тростью, превращавшейся в грозное оружие в его руках. Для полной безопасности Голд имел малокалиберный револьвер, хранившийся под прилавком в магазине или в доме, в ящике комода. Ему еще ни разу не пришлось воспользоваться им, хватало силы собственного убеждения и умения залезать людям в голову и вытряхивать все темное и неприглядное, что хранилось там, и оборачивать это в свою пользу.
В конце улицы показалась гуляющая парочка. Голд мельком посмотрел на них, проходя мимо, и тут же устремил взгляд прямо вперед, энергичной хоть и неровной походкой направляясь к дому. Он жил в десяти минутах ходьбы от магазина, специально присмотрев здание так близко. Двухэтажный дом двадцатых годов полностью отвечал его вкусам: находился в конце тихого безлюдного переулка, отстоял достаточно далеко от любопытных соседей и был обнесен забором. К тому же слава владельца как человека замкнутого делала свое дело - вне деловых вопросов к Голду никто не обращался и никто не приходил к его дому. Дважды в неделю молочник доставлял молоко, а газеты складывали в почтовый ящик. Подойдя к калитке, Голд весьма удивился, увидев что она приоткрыта. Забор был невысоким и через него можно было перелезть, но мало кто решился бы на такую глупость. Кроме того перед домом мистера Голда была просторная лужайка, на которой рос старый дуб, который он не считал нужным срубить, поскольку не собирался использовать поляну ни для чего другого. Голд толкнул калитку кончиками пальцев и она отворилась с тихим скрежетом. Интуиция говорила, что во дворе есть кто-то, но этот кто-то не представлял опасности. Напрягшиеся ноздри мужчины выдавали собранность и настороженность. Голд ступил на дорожку, ведущую к дому, вглядываясь в полумрак на крыльце. Оттуда навстречу поднялся тонкая темная фигура и вышла ему навстречу. Голд удивленно приподнял бровь:
- Простите, я вас знаю? - Тонкая худощавая фигура оказалась девичьей, а резкие черты смуглого лица Голд не знал. Ему не была знакома эта цыганка и он не представлял, что ей может быть нужно в его доме. - Вы видимо приняли меня за другого, я не оказываю благотворительность и не помогаю бездомным.
Он попал точно в цель, и это его стараниями эта тонкая выглядящая странно уязвимой и надломленной девушка лишилась дома. В ее глазах был отчаянный огонь, который несмотря на толстый кокон окружавшей его циничности и прагматичности, сумел проникнуть сквозь него и затронуть что-то... нет, не в сердце, Голд был уверен что его ничего не затронет, кроме власти и осознания собственного могущества, но где-то внутри. Он испытал уважение, но вместе с тем и раздражение что его покой нарушили, а на его территорию вторглись. Зрел конфликт, Голд, заготовив ответ для резкой отповеди, уже был готов обрушить его на голову Аро, но тут к ним со всех сторон бросились люди, и мистер Голд переключился с разбирательств, на противников. На него напали внезапно, на пороге собственного дома, и он отвлекся, не ощутив признаков опасности. Давно Голд не ошибался так, но сейчас не время было упрекать себя за просчет. Перехватив трость как оружие, он прорычал заклинание в лицо нападавшего, но тот увернулся, а Голда сильно толкнули. Аро схватили, зажав ей рот, и девушка яростно брыкалась и сопротивлялась, а затем обвисла и Голд ощутил в воздухе едкий острый запах хлороформа. Он нанес удар двоим нападавшим, но на него набросились сзади и прижали вонючую тряпку к лицу. Голд затаил дыхание и сжал зубы, но хлороформ пробился в его легкие и ведьмак ощутил темноту, стремительно затапливающую виски. Перед глазами плыло, зубы сводило, а его сжимали крепкие руки и он не мог произнести заклинание, из-за стремительно накатывающего мрака. Последней яростной мыслью было проклятие в адрес тех кто решил с ним связаться, но ему не суждено было сбыться - Голд рухнул вниз, некрасиво завалившись на больную ногу и упав на плитки дорожки. Его схватили и понесли, а вместе с ним и Аро, их погрузили вместе в машину и та отъехала. Голд ничего не видел и не слышал пока их катили к заброшенному дому, он пребывал в пустоте и мраке. Их выгрузили, не церемонясь с мужчиной, и по-прежнему бесчувственных отнесли в сарай, где бросили прямо на полу и Аро связали, а Голду сковали руки железными наручниками, не дававшими ему использовать магию, когда он очнется.
...Сознание возвращалось к Голду рывками. От химиката сильно болела голова, ломили виски, отдавая мерзким металлическим привкусом во рту. Он открыл глаза и сперва не увидел ничего, кроме разрухи, пыли и деревянных балок где-то наверху. Сжав зубы, Голд попытался перевернуться, и тут же обнаружил что его руки скованы. На них были старые потертые кандалы, местами покрытые ржавчиной, но очевидно другого орудия для обезвреживания похитители не нашли. Голд усмехнулся остро, уперся коленом и поднялся, стараясь меньше нагружать больную ногу. Вокруг был какой-то сарай. Благодаря пробивающимся в щели скудному свету, он понял, что они не под землей. Не было слышно звука машин, не лаяли собаки, тишина была плотной, давящей. Так тихо бывает только за городом, когда до ближайшей трассы несколько километров идти. Воняло пылью, плесенью и сгнившим деревом. Голд прищурился и ноздри хищно дрогнули. Его привезли и бросили в сарай, словно мешок, надеясь что так им это сойдет с рук? Рядом раздался вдруг тихий стон и мужчина резко повернулся на звук. С ним лежал еще кто-то. Нескольких секунд разглядывания хватило, чтобы опознать девушку, которая приходила к нему. Это она встретила его возле дома, и по ее вине мужчина отвлекся от реальной угрозы.
- Эй, проснитесь. - Голд тронул ее скованными руками и потряс за плечо, которое было хрупким и тонким в его руках, как птичьи косточки. Она сама была на вид хрупкой и тощей, но эта худоба странным образом нравилась ему больше, чем любые формы, откровенно выставленные напоказ. Ее майка лежала на груди почти плоско, но Голд был равнодушен к проявлениям чувственности вообще и не собирался разглядывать ее тело. - Мне нужна ваша помощь.
Его прервали отдаленные голоса и он прислушался, подняв голову. Его руки продолжали касаться девушки, но Голд этого не замечал, обратившись в слух. Спорили двое - грубый голос мужчины и вторивший ему высокий и тонкий голос девушки. Они обсуждали как раз похищение, и Голд несколько минут просто слушал, склонив голову так, что его длинные с сединой пряди закрыли лицо. Их было слышно из-за того, что стояла ночь, а сарай находился далеко за городом и вокруг была тишина. Говорившие, очевидно, стояли возле открытого окна и их речь доносилась по свежему воздуху, приглушенная деревянными стенами сарая.
"-Тилль" - Голд усмехнулся, когда до него донеслось имя. Братья Рамми были известными в округе бандитами, промышлявшими мелким разбоев, грабежом, наркоторговлей, похищениями на заказ и любыми другими примитивными легкодоступными методами, предполагавшими быстрый и легкий заработок, и не гнушаясь марать руки. Он считал их слишком тупыми и неуправляемыми, и никогда не обращался к ним за услугами, предпочитая более исполнительных и послушных наемников, но братьев Рамми знали и боялись не только в Ричмонде, но и в нескольких ближайших округах.
- На кого работают столь достойные господа? - Сам себя спросил вслух ведьмак, приглушив голос, вряд ли они решили похитить его по собственному желанию, и тут же насторожился. К их сараю кто-то шел и Голд затих, а затем лег на место, закрыл глаза и притаился.
-Эй, вы там, проснулись уже? - Девчонка, Голд слышал ее голос в доме. Это она спорила со самым старшим из братьев, очевидно не зная заранее во что ее решили втянуть. Голд не отзывался. Он ожидал что она будет делать дальше, но девчонка не уходила. Она отпустила охранника, который стерег их снаружи, а сама по-видимому заняла его место, по крайней мере Голд не слышал ее шагов. Она стояла там и что-то делала, а затем до него донесся вопрос и Голд не поверил своим ушам. Он решил приманить ее, а затем воспользоваться чтобы освободиться, и поэтому подал голос, тихо застонав. Стон повторился, когда девчонка притихла, видимо думая открывать дверь или нет.
- Помогите!.. - намеренно тихим, словно осипшим голосом позвал Голд, облизав губы. На полу лежать было неудобно, но еще хуже было ощущать руки, скованные проклятым металлом. Из-за него он не мог использовать магию, не то от жалкого сарая остались бы одни деревяшки. - Помогите мне, на помощь! Прошу, я не могу двигаться... и мне так больно.
Голос затих, словно звавший потерял сознание или замолчал, лишившись сил. Девчонка видимо поверила или неосторожность взяла верх и заставила ее открыть дверь. Голд лежал, придвинувшись специально в самый темный угол, подальше от света, падавшего из раскрытой двери. Он затих и еле дышал, прикрывая глаза и из-под ресниц наблюдая за ней. Вот она приблизилась и Голд ощутил напряжение, взводившее тело как пружину. Его пальцы незаметно напряглись словно когти коршуна, и когда Киара приблизилась и склонилась прямо над лежащим мужчиной, Голд дернулся всем телом, подбрасывая себя над полом словно змея, распрямившая кольца. Его руки мелькнули в воздухе, но Киара отпрянула, выгибаясь всем телом, и ускользнула. Пальцы вхолостую сжали воздух, Голд беззвучно зашипел от злости и упал обратно на пол, с яростью глядя на нее. Гнев плескавшийся в глазах ведьмака был холодным, как ледники на вершине гор, и от него веяло не киношной, а вполне ощутимой угрозой и опасностью человека, привыкшего к жизни за границей приличий и законов цивилизованного общества, и готового отстаивать свою жизнь всеми доступными способами.
- Итак, думаю мы можем теперь поговорить. - Вкрадчивым, поставленным голосом, начал Голд, не спуская взгляда с Киары. Девушка прижимала ведро с мороженным к груди и пыталась им словно отгородиться от мага, а в ее глазах Голд видел обиженное и возмущенное выражение. Он усмехнулся, растянув узкие губы в улыбке. - Полагаю, вы знаете кто я, раз находитесь здесь, а я, в свою очередь, не знаком с вами. Однако... - Голд прищурился и внимательней взглянул на нее. Он хорошо запоминал людей, заходивших в его лавку, а она была там не один раз, а целых два. Крутилась, словно высматривала что-то, и ему сразу показался подозрительным ее неформальный, но заинтересованный вид. Он быстро вычислял как простофиль, решивших прогуляться по магазину антиквариата и поглазеть на витрины, так и профанов, пытавшихся купить у него редкие ингредиенты, услышав о них или прочитав в интернете как приготовить "приворотное зелье" или "эликсир удачи". Развод для дураков. Голд отличал сведущих и опытных клиентов от любителей, желавших поразвлечься, и никогда не продавал что-то стоящее подросткам и любителям острых ощущений. Зачем привлекать к себе внимание полиции или охотников, когда эти школьники, решив устроить в подвале родителей сеанс дешевой магии с доской Уиджи, действительно призовут чей-то призрак, жаждущий мести, или еще хуже - приманят демона, охочего до развлечений и юных душ. - Вы заходили в мой магазин дважды, и оба раза не купили ничего. Хотелось бы узнать, откуда такой интерес, при стойком нежелании что-либо приобретать? Или вы надеялись разжиться более легким путем?
Тут он прищурился и внимательней посмотрел на нее. Ноздри мужчины затрепетали, словно он принюхивался, но Голд просчитывал кое-что и складывал два и два. В его зрачках вспыхнул гнев, на этот раз более теплый, сердитый, и он склонил голову к плечу:
- Вы приходили не просто так, и судя по тому, что я вижу, вы в сговоре с теми, кто привез нас сюда. Из этого у меня возникает вопрос - как именно вы замешаны в похищении, и главное - что вам было нужно в моей лавке? Вы решили обворовать меня?
Голд усмехнулся, неотрывно глядя на нее.
- Вы хоть представляете, кого вы решили ограбить? И что за место, мой магазин, какие вещи там находятся? Что вы взяли, позвольте поинтересоваться?
Он выслушал ответ и улыбнулся, опуская глаза и покачав головой. Потом поднял взгляд на нее и голос стал мягче, словно он обещал ей приятные удовольствия:
- Вы не знаете, на что себя обрекли. Вскоре вы выясните, как опрометчиво и скоропостижно решили остановить выбор на мне. Вещь, что вы унесли, таит в себе зло, вы можете в это не верить, но вам придется проверить это на собственной шкуре, а я подожду. Вы будете молить о помощи, и тогда, я надеюсь, я все еще буду рядом чтобы вас спасти.
И мужчина сел на пол, всем своим видом выражая расслабленную удовлетворенность и терпеливость, наблюдая за ней из-под ресниц. Затем протянул руки небрежно, словно прося о незначительной услуге:
- Снимите с меня это, я ведь заперт здесь и никуда не денусь. Мне надоело сидеть на полу и эти браслеты натирают.
Он взглянул на Аро на полу и снова перевел взгляд на Киару:
- Эта девушка здесь ни при чем, отпустите ее или хотя бы развяжите ей руки, чтобы нам двоим было легче сидеть.
В Голде говорило не человеколюбие, а расчет на то, что Аро, оказавшись на воле, сможет позвать на помощь или хотя бы помочь ему освободиться от железных оков.

Пауль, дежуривший у входа в сарай с пленниками, преградил воровке путь, но та быстро оттеснила его в сторону, будто её вообще не волновал обрез у него в руках и послужной список чужих смертей. Рамми пожал плечами и произнёс с ехидством в след:
- Может тогда и тортик им испечешь?
Конечно он не знал о том, что у сидящей внутри сарая цыганки именно сегодня день рождения. Амели ничего не ответила ему, и Пауль поудобнее перехватив обрез, прислонился к стене сарая спиной. Прислушавшись, о чем воровка говорит с пленниками, он залез свободной рукой во внутренний карман потертой куртки и достал сероватые таблетки и быстрее заглотил пару штук, пока никто не видит.
В сарае тем временем Киара подошла к цыганка и присела возле неё на корточки. Будь на месте Аро Голд, он бы воспользовался такой близостью воровки, но девушка не умела драться или быть изворотливой. Она просто подняла воспаленные от слез глаза на Амели и кивнула. У неё и правда был сегодня день рождения, и не пойди она этим злосчастным днём к мистеру Голду, сидела бы сейчас в окружении родных ей людей и резала огромный розовый торт с розочками и белыми кремовыми кружевами по бокам. Но проведением судьбы она оказалась в холодном и сыром сарае, со связанными руками и ногами. Какой уж тут торт? Ей бы просто выбраться отсюда живой. Кажется, незнакомая девушка испытывала к ней сочувствие. Цыганка это чувствовала, но не привыкла использовать, а потому даже ни о чем не просила. Киара сама решила принести ей воды, таблетки и яблоки, а ещё девушка развязала путы на ее ногах и ослабила веревки на руках. Аро удивлённо посмотрела на Киару.
- Спасибо.
Глупо было задавать сейчас вопросы, зачем она это сделала, как и просить отпустить её. Незнакомка итак сделала слишком многое, вряд ли она сейчас откроет ей дверь, вырубит охранника за ней и пригласить её в свою машину, чтобы увезти отсюда к её семье. По-прежнему связанными руками, но уже не так туго, Аро отпустила крестик на шее и взялась за бутылку с водой. Она поднесла её к губам и жадно отпила. В последний раз она пила вчерашним утром, перед тем, как отправиться в город, искать дом мистера Голда, так что её тело отчаянно нуждалось в воде. Посмотрев на это, Амели подхватила сумку и ушла, а цыганка осталась наедине с ненавистным ей человеком, отобравшим у всей её общины дома и землю. Как только Киара ушла, Голд повернулся к Аро и потребовал помочь ему. Да, положение цыганки было незавидным, но даже сейчас приказной тон Голда напоминал ей поглаживание наждачки по голым нервам. Девушка не торопилась - она утерла слезы пальцами, перемещая обе связанные руки то в одну сторону, то в другую. Голд же наоборот терял терпение. Он вновь потребовал помочь ему, но Аро было страшно. Что если похитители застукают их за попыткой побега? Их это разозлит только ещё больше. Они могут причинить им вред, а то и вовсе убить. Допустим Голда они не убьют, он им зачем-то нужен, а вот Аро здесь лишняя, её можно и в расход пустить.
- Они убьют нас, - произнесла девушка всхлипывая и недоверчиво глядя на мужчину. Тот терял терпение. Наверное, он привык, что все вокруг ему подчинялись, а теперь ему приходится иметь дело с напуганной девчонкой, которая за страхом и личной неприязнью к нему тормозит и не желать выполнять приказы. Глядя на это, Голд раздул ноздри, но сдержался и не стал ругать Аро. Наоборот, он пообещал ей, что после своего освобождения поможет сбежать и ей, возьмёт её с собой и устроит их общий побег. Но Аро ему не верила.
- Вы лжете. - Грубый голос девушки звучал тихо, но сквозил уверенностью в своей правоте. - Как только я помогу вам, вы бросите меня здесь и сбежите.
Ну вот и где они, курсы по мгновенному убеждению того, кто считает тебя врагом номер один?
В это время братья Рамми действительно ужинали. Тилль приготовил простые, но вкусные колбаски и пюрешку, и такое нехитрое блюдо устраивало абсолютно всех. Дом не был обжит, и вся мебель здесь была старой, рваной и грязной. Однако, как только братья выбрали этот дом своим временным пристанищем, чистюля Оливер провёл генеральную уборку в зале. Стряхнул паутину, вытер пыль, даже помыл полы, ворча на Рихарда, за то, что тот в своих огромным армейских ботинках смел расхаживать туда-сюда и топтаться, оставляя грязные следы. Тот фыркал, ерничал, посмеивался над Оливером, но в итоге схлопотал подзатыльник от Тилля и был отправлен убираться на кухню. Стал ли домик чистым после уборки? Нет... но на взгляд братьев, теперь здесь можно было перекантоваться какое-то время, пока они не встретиться с заказчиком, и не передадут ему похищенного скрягу.
В зале горел свет от болтающейся на проводе лампочки, которую ещё пару дней назад вкрутил Кристоф - любитель поразглядывать комиксы перед сном. Ну да, какие картинки в темноте? Братья сидели под этой болтающейся лампочкой за кривым столом, под одну из ножек которого пришлось подложить пару журналов с комиксами. Теперь Кристоф не мог их найти и расстраивался, а Кристиан ходил довольный и лыбился своей гениальности. На столе стояла сковородка с сосисками, кастрюля с пюрешкой и гора пластиковой посуды. Каждый брал пластиковую тарелку, нагребал в нее еды, а Тилль радовался про себя, что вилки такие же пластиковые и младшие брательники не смогут покалечить друг друга из-за какой-нибудь мелочной ругани. С другой стороны, когда это их останавливало?
Поужинав, Тилль посмотрел на телефон ожидая звонка, но тот молчал, и тогда большой брат решил сменить Пауля на посту, чтобы тот тоже мог поужинать, для чего отправил к нему Рихарда, да и сам вскоре пошёл поглядеть на пленников. Пауль сообщил ему, что Киара куда-то уехала, а куда, не сказала. Сам он отправился в дом, отдав обрез Рихарду. Тот встал на его место и так же, как и брат пару минут назад, пристроился спиной к стенке сарая, пожевывая кончик травинки.
Тем временем внутри сарая Аро все же решила прислушаться к словам Голда. Он может быть её и обманет, но так все же остаётся шанс на спасение. А вот если не сделать ничего, то они точно не выберутся отсюда. Поежившись от холода, который уже плотно завладел девушкой и не давал согреться, Аро поднялась на ноги и пошла в том направлении, куда показывал Голд, чтобы поискать там инструменты. Единственное, что она нашла там более-менее подходящее для их затеи, это ржавую ножовку. Взяв её связанными руками, девушка вернулась назад и подошла к мужчине. Она медлила, до конца не определившись, правильно ли она поступает, что помогает ему. Голд снова поторопил её, и она опустилась рядом с ним, примеряясь к его рукам и кандалам на них. Ей было крайне неудобно действовать со связанными руками, но она старалась. Пару раз поводив ножовкой по металлической цепи, Аро поморщилась от неприятного лязга, а Голд заволновался, что их охранник может его тоже услышать, и потребовал, чтобы Аро прикрыта руки краем его пальто. Цыганка терпеливо вздохнула и, подчинившись, продолжала пилить. Она заметила взгляд мужчины, которым он оглядел ее, и ей стало неудобно. Она сгорбилась и постаралась сделать так, чтобы грудь не торчала перед ним в майке, но куда она ее по сути могла деть? Отстегнуть в выбросить... Это был напряженный и неудобный момент. Аро старалась действовать так, как говорил ей Голд, но при этом она не видела того, что происходит под его пальто и как двигается лезвие. А Голд на нее и вовсе не сомтрел, воротя нос, будто ему неприятно находиться в ее компании, пока вдруг не обвинил её во всем случившимся. Аро оторопела от такой несправедливости и посмотрела мужчине прямо в глаза.
- Вы... вы черствая, отвратительная, желчная жаба!
Но Голд тут же шикнул на нее, вместо того чтобы хоть как-то ощутить свою вину. Аро разозлилась, но не успела она сказать ему что-то ещё, как и сама услышала шаги и голоса снаружи и поспешно отползла подальше от мужчины. Она прислонилась к стене сарая и сложила ноги вместе, отведя их подальше. Оставалось только молиться, чтобы вошедший не заметил отсутствия пут на ногах. Ножовку она спрятала под бедро и буквально сидела на ней, отчего предмет врезался в плоть и было крайне неудобно. К ним вошёл один из похитителей, кажется, самый старший и главный из них. Он заговорил с Голдом, и от того, как быстро разгоралась между ними вражда, Аро стало страшно за свое скорое будущее. Не прибьют ли ее невзначай в пылу выяснения отношений? Главарь начал ругаться с Голодом и бить его, Аро было страшно и она жалась к стене сарая, как к родной матери, не зная, в какую щелку можно забиться, чтобы её не заметили и не тронули. Но тут она услышала совершенно грубые и несправедливые слова адресованные Голдом в адрес матери похитителей. Значит они были братьями... Но при чем тут женщина, что выносила их? Как Голд может так высказываться о ней? Если верить их словам, то ей и правда пришлось нелегко, чтобы вырастить шестерых сыновей. Зачем Голд мешает её с грязью? Вот и похититель не спустил ему эти грубости просто так. Он ударил Голда раз, а потом ещё и ещё, и в итоге, не выдержав, Аро вскрикнула:
- Хватит! Вы убьете его! Он ведь связан и даже ответить вам не может!
Тут Тилль впервые повернулся к ней, разглядывая с интересом, и именно такого интереса и боялась цыганка. Она тут же заткнулась и опустила взгляд, надеясь, что здоровяк потеряет к ней интерес и вообще уйдёт отсюда. Тот повернулся вновь к Голду и похабным жестом показал, как натянет Аро на себя по самые уши. На миг цыганка забыла о жутком холоде и старалась уже и вовсе не дышать, лишь бы этот мужик не забрал её с собой, чтобы поразвлечься вместе с братьями. Тилль ещё поперекидывался с Голдом остротами, потом повертел перед его глазами каким-то ножиком и ушёл. В его кармане завибрировал телефон, и наконец он услышал голос того, кого ждал к ужину. Выйдя из сарая, он кивнул Рихарду, на ходу доставая телефон и отвечая на звонок. Аро же вновь подползла к Голду, на этот раз не дожидаясь, пока он её позовёт. Она осознала в полной мере, что может произойти с ней, если она не выберется отсюда в ближайшее время. Помедлив, словно оценивая, стоит ли это делать, девушка положила прохладную ладонь на больное колено мужчины и, сочувствуя, заглянула ему в глаза.
- Сильно болит?
Снова взяв ножовку связанными руками и накрыв руки Голда его пальто, Аро принялась пилить энергичнее, стараясь не обращать внимание на сковывающий её холод.
- Атам? Что это?
В понимании непосвященной ни во что сверхъестественное цыганки это был просто ножик, которым Тилль угрожал Голду, и не более того. О чем говорил мужчина, она не понимала. Она пилила, но уже очень устала, да и сил после всего пережитого в ней было мало. Неожиданно Голд назвал её по имени, но Аро точно помнила, что не называла его ему. От неожиданности она порезала ножовкой палец, поморщилась и неловко завалилась на мужчину сидящего перед собой, пытаясь разобраться с раненой рукой, кандалами и ржавой "пилилкой" у него под пальто.
- Простите, - продолжая неловко барахтаться, она постаралась выпрямиться и оглядеть наручники, много ли ещё осталось. - Я больше не могу...
Она снова расстроилась, и на глазах появились слёзы. Ей богу, она такая бесполезная, даже не может перепилить какую-то старую цепь, но маг уже мог попробовать ее просто разорвать.

Тем временем к сараю подъехал небольшой джип, из которого выпрыгнул подросток и пружинящей походкой направился к временному убежищу братьев Рамми.
- Э-хей! - воскликнул он задорно, увидев Тилля рядом с Рихардом, подскочил к ним и ударил по рукам в приветствии. - Че-как? Где там твои колбаски? Я не опоздал?
Рихард недоверчиво оглядел Наги и неодобрительно спросил, не привёл ли он за собой хвоста? Подросток все так же шутливо оглядел себя с одной и другой стороны и пожал плечами.
- Хвоста, вроде, нет. - Заулыбался во весь рот, демонстрируя ровные зубы. - Расслабься. - Толкнул Рихарда слегка в плечо и зашагал в дом вместе с Тиллем. Зайдя в дом, Наги швырнул рюкзак на стул, а сам запрыгнул на диван перед телевизором и тут же переключил канал, меняя передачу о рыбалке, которую смотрели Пауль, Оливер, Кристоф и Кристиан, разбирая и чистая оружие, на мультики о Спанч Бобе. Тилль принёс ему тарелку с колбасками, наглая морда принялся их лопать, обвиняя братьев в том, что те уперлись в глухомань без него, и он еле как их нашёл.
- А кого это вы держите там в сарае?
- Не твоё дело, - начал было Пауль, раздражаясь от появления этой занозы, но Наги только отмахнулся.
- Ой все! - Наги взял очередную колбаску пальцами и смачно откусил кусок. - Ты же знаешь, что я не отстану, так что лучше признавайтесь сразу.
Он выпытывающе посмотрел на Тилля, зная что тот в итоге не выдержит и расскажите ему все.
- Мистер Голд? Ого! Крутая фамилия. - Снова откусил колбаску и запил молоком, которое налил ему из коробки Тилль. - Вот меня бы звали Найджел Даймонд или Бриллиант. А не-не-не! Меня бы звали Найджел Арджент. И был бы я охотником на всякую там нечисть.
Сказав это, нечисть заулыбалась сама и, доев последнюю колбаску, вскочила на ноги и потерла руки.
- Ну так и че? Дом этого Голда сейчас никто не охраняет? Го пошуршим у него по ящичкам, вдруг че интересное найдем. По амбарами пометем, по сусекам поскребем...
Но тут Тилль опустил тяжелую руку на плечо Наги и тем самым пригвоздил его к дивану словно клопа мухобойкой. Найджел принялся крутиться, вертеться и в итоге выпростал сначала руку, а потом выскользнул весь.
- Ну как хотите, ждите своего заказчика, а я пойду поохочусь на интересности в ломбарде мистера Золотишки. Все, что найду, то моё.
Наги обвел хитрым взглядом братьев Рамми, подхватил рюкзак и поскакал к выходу.
- И да, за колбаски отдельное спасибо шеф-повару. А где желейка?
Тилль пожал плечами.
- Она не сказала.
- Как мои собачки? - спросил вдруг Кристиан, отрываясь от оружия и глядя на подростка, что уже хотел свалить отсюда подальше. С временным переездом в новый старый дом, Кристиану пришлось оставить своих трех любимых собачек Наги, а тот обязался кормить их и выгуливать. Наги тут же напрягся и почесал в затылке.
- Я надеялся, что ты не спросишь. - И тут уже напрягся Кристиан. - Да не, собачки живы-здоровы, просто я их на прогулку выводил и все было хорошо: светило солнышко, чирикали птички, красивая девушка с большими глазищами продавала мороженое, как вдруг... - Наги округлил глаза и взмахнул руками, изображая взрыв. - Ба-ба-х! Короче обе твои сучки ждут потомство, кобель не при делах.
- В смысле? - Кристиан открыл рот, боясь услышать самое страшное, а за его спиной откровенно ржал Кристоф, глядя на реакцию близнеца.
- Ну че в смысле? В смысле стоило мне отвлечься на большие глаза блондинки с мороженым и спросить, сколько стоит банан в шоколаде, как откуда-то из-за кустов вылетел доберман и оприходовал двух твоих ненаглядных хвостатых. А кобель как задрал ногу на памятник Буша, чтоб отлить, так и остался стоять, будто примерз причинным местом. Не, ну я бы на его месте тоже не понял, какого хрена двух его самок ебет какой-то наглый тип, а ты?
Кристиан стал подниматься из-за стола, чтобы свернуть шею наглому подростку, который не уследил за его собачками, как тот поспешно отошел назад и накинул на голову капюшон.
- Эй, полегче, приятель. Если ты меня сейчас пристрелишь, так кто будет кормить двух твоих беременных шавок и кобеля-неудачника в придачу? - с этими словами Наги юркнул за дверь и был таков.

Отредактировано Aro Young (2017-02-15 15:19:25)

- Сильно болит?
Голд, напряженно наблюдавший за руками Аро, поднял темные глаза на нее, и в полумраке сарая зрачки блеснули. Они сидели здесь достаточно долго, чтобы глаза привыкли к темноте, а пробивавшийся сквозь щели в старых досках лунный свет и вовсе превращал непроглядный мрак во вполне сносные сумерки.
- Нет, терпимо. - Все же она была странной девушкой, непохожей на многих других. Он был знаком с самыми разными типажами, и она не вписывалась ни в один из них. Зачем ей знать, больно ли ему, если она ненавидит его и считает виновным во всем произошедшем? - Атам - это мой ритуальный нож.
Конечно она не знала, о чем он говорит, и Голд, неожиданно для самого себя, стал объяснять. В иной ситуации он никогда не стал бы раскрывать себя перед кем угодно, но в конце концов, чем она могла ему угрожать? - Он нужен мне для ритуалов. - Он нахмурился, пытаясь разжевать ей простые вещи. Вместо того, чтобы отвлечь и объяснить, он мог просто напугать ее еще больше, дав понять что сам является странным и непростым человеком, занимающимся темными делами. От неожиданности что он назвал ее по имени, она вздрогнула и нечаянно порезалась, ойкнула и упала к нему на колени. Она барахталась, а Голд уже ощутил слабину цепи. Она невольно прижималась к нему грудью и терлась, пытаясь выпутаться из его пальто, его рук и собственных, и уперлась ладонью ему в бедро, так близко от... что Голд невольно сжал зубы и схватив за плечи, чуть ли не оттолкнул ее, поставив на колени.
- Держите себя в руках, - произнес он свистящим шепотом, сжимая зубы и ощущая натяжение цепи разведенными в стороны руками. - Вы почти справились, хорошо. - Добавил он, посмотрев на нее бегло и увидев как она расстроена.
Он дернул с силой, вкладывая в этот жест всю злость, которая томилась и тлела здесь в старом сарае, и перепиленная почти полностью цепь лопнула. Голд встряхнул кистями и кандалы упали ему под ноги, глухо ударившись о деревянный пол. Он медленно растер руки, ощущая заклубившуюся в них снова силу - без нее он чувствовал себя слепым и беспомощным, как старый глухой пес, беззубый и способный только ворчать недовольно, хотя кое-кто был бы с ним не согласен. Он медленно встал, опираясь на больную ногу, которая больше не подводила его и не норовила подогнуться в любой неподходящий момент. Наклонил голову, глядя на дверной проем, и Аро почудилось что по всему сараю прошло дуновение от какой-то темной, давящей силы. Цыгане были суеверными, хоть и глубоко религиозными людьми, старые верования органично сочетались в них с молитвами и церковными ритуалами, и старики из табора Аро могли бы сказать, что у мистера Голда дурной глаз и от него следует держаться подальше. Только их тут не было, Аро была одна, беспомощная и испуганная.
- Идемте. - Произнес ведьмак, тихим и ровным голосом, в котором ощущалась сила и непоколебимая уверенность. Он сделал несколько шагов к двери, Аро шла за ним, как вдруг за дверью снова раздались шаги - на этот раз торопливые и раздражительные. Голд тут же нырнул в полумрак сбоку от двери, спрятавшись в ней, и схватил за талию замешкавшуюся Аро, зажав ей рот другой рукой, чтобы девушка от неожиданности не вскрикнула.
- Ни звука, - прошипел он ей в ухо, так сильно прижимая к себе, что ей стало больно и дышать было трудно. Он зажимал ей рот, прищуренными сосредоточенными глазами наблюдая за дверью. Та не стала открываться, ее просто выбили и дверь повисла на одной петле, а человек за ней не стал заходить - проорав что-то, он повернулся спиной к предполагаемым пленникам.
- Как беспечно, - услышала девушка насмешливый свистящий шепот. Голд выскользнул из-за двери, выпустив ее, вскинул руку, и дальше произошло то, чего она не поняла. Младший Рамми, стоя в дверях, вдруг упал назад, влетев в сарай спиной, будто его что-то дернуло изо всех сил. Он хватался за воздух, а Голд, двинув рукой, ударил его о стену сарая и близнец сполз на пол, потеряв сознание. Рихард вскинулся, стоя на посту, на его глазах младший молча исчез внутри сарая, а следом раздался грохот, словно там что-то рухнуло на пол. Сжав обрез, он повернулся к двери, как вдруг из нее вышел тот самый хмырь, которого они привезли вместе с девкой. Удивление на лице Рихарда быстро сменилось недоверием от такой наглости, Голд повернулся к нему и вместо того, чтобы испугаться, улыбнулся уголком своих тонких губ и произнес, будто с издевкой:
- Второй Рамми, если не ошибаюсь? - Палец Рихарда лежал на спусковом крючке, и вдруг он почувствовал, что не может нажать его. Обрез словно чужой, замер в его руках, а затем дернулся и с силой вылетел из них, упав на землю. Сам Рихард вдруг ощутил, что ему нечем дышать, и схватился руками за горло, хрипя и силясь протолкнуть воздух в легкие. Он царапал кожу, а во рту разлился металлический вкус собственной крови. Он смотрел на Голда, который стоял перед ним и сосредоточенно, не отрываясь смотрел в глаза, его рука была вытянута в сторону Рихарда и пальцы странно скрючены, будто он кого-то держал за горло, а глаза дьявольски отсвечивали серебряными отблесками лунного света. Голд готов был задушить Рамми, посмевшего похитить его, как вдруг к нему кинулась Аро, умоляя зачем-то пощадить его.
- Он собирался вас изнасиловать. -  Мягко напомнил он, хотя голос сейчас был далек от мягкости, и больше напоминал шипение рассерженной змеи. Но Аро была непреклонна, откуда-то в ней проснулось человеколюбие, которое ведьмак счел совсем неуместным, но противиться почему-то не смог. Отступив от двери, он кивнул Рихарду на нее и повелел:
- Иди внутрь.
Задыхающийся Рамми на подгибавшихся ногах вошел, запнувшись через порог, и лишь тогда Голд разжал руку и Рихард обессиленно упал на пол, хрипло переводя дыхание и сплевывая кровью. Дверь сарая заскрежетала, возвращаясь на место, Голд захлопнул ее и просунул сквозь отверстия в ручках лопату, валявшуюся здесь же. А после этого развернулся и направился прямо к дому. Аро, не понимая, почему они не уходят отсюда поскорее и зачем он идет в дом, испуганно смотрела на него. Голд оглянулся на нее, остановившись:
- Там мой атам и он мне нужен.
Она дрожала и он, глядя на ее худые плечи, вдруг снял пальто и набросил на них.
- Вот, укройтесь и ждите меня здесь. Или можете идти через лес к шоссе, оно должно быть недалеко.
Он полагал, что она уйдет, мечтая оказаться как можно дальше от него и событий ночи. Сам ведьмак направился в дом, в твердой решимости вернуть свои вещи, а затем расспросить оставшихся братьев. Входная дверь открылась, почти не скрипнув. В гостиной играл телевизор, в доме пахло едой. Голд огляделся и первым делом увидел свою трость - она валялась на покосившейся тумбочке в коридоре. Братья оставили ее в надежде толкнуть какому-нибудь старьевщику. Голд беззвучно усмехнулся и тихо шагнул в комнату. Пауль, Оливер и Кристоф, сидя вокруг стола, разбирали и чистили оружие под звуки какой-то передаче об охоте. Появившегося в доме колдуна они не заметили сразу, звук его шагов скрадывал шум бегущей воды в кухне - видимо, Тилль домывал там остатки посуды. Первым вскинулся худой и высокий Оливер, заметив постороннего он стал подниматься, направляя на него ружье - Голд вытянул руку, произнеся заклинание на неизвестном братьям языке, и деревянный приклад вспыхнул, обжигая Рамми руки. Оливер выронил его, затормозил от неожиданности, и Голд толкнул воздух ладонью. Молчаливый близнец упал обратно в кресло, проехался вместе с ним назад и ударился затылком о стену, обмякнув в кресле. Кристоф и Пауль уже стояли на ногах, направляя оружие на Голда. Ведьмак не дрогнул, вытянул обе руки к ним и резко свел их, а затем развел. Оба ствола резко дернулись, сперва вырываясь из рук своих владельцев, а затем так же резко ударили их в лицо. Раздался хруст, Кристоф вскрикнул, накрывая ладонью сломанную переносицу, Пауль, не обращая внимание на боль, потянулся к другому оружию, Голд вскинул бровь, повел пальцами по направлению к столу, с разложенным на нем оружием, а затем словно страницу перевернул в воздухе - охотничий нож выскользнул из ножен и, повинуясь жесту, воткнулся Паулю в плечо. Тот сжал зубы от боли, и схватившись за рукоять, согнулся, а Кристоф, немного опомнившись, стал приближаться к колдуну. Голд прищурился, ему не хотелось вырубать всех Рамми - кто-то должен ответить на его вопросы. Двумя руками он поднял в воздухе стол, тот встал на дыбы, оружие посыпалось на пол, и обрушился Кристофу на плечи. Тот рухнул ничком, а Голд прошел мимо него и остановился перед Паулем. Тот поднял глаза, борясь с болью, и ведьмак пристально посмотрел в них, читая то, что Пауль ото всех скрывал:
- Тебе осталось недолго. - Произнес Голд протяжно, склонил голову к плечу и уголок губ приподнялся. - Впрочем, я мог бы помочь, но тебе придется постараться.
С этими словами он положил руку на лоб Рамми и произнес несколько слов - глаза Пауля закатились, он медленно обмяк и рухнул на пол, провалившись в глубокий сон. Голд развернулся к кухне, откуда только что появился старший из братьев. Сжимая в руке огромный нож, блестевший от капель воды, в кухонном фартуке, забрызганном кровью, он представлял собой яркое зрелище.
- Что тут за шум? - Пробасил недовольный Тилль, и тут увидел стоящего Голда. Глаза Рамми прищурились, он недобро улыбнулся и сжал нож в большом кулаке. А потом вдруг увидел братьев и ноздри его зло раздулись. - Ты что, навредил моим братьям? Да за это я на тебе места живого не оставлю!
Он стал приближаться, Голд отступал, и в этот миг увидел вдруг Аро.
- Что вы тут делаете? - Сердито и удивленно спросил он. Тилль тоже остановился, повернулся к Аро и губы его расплылись в ухмылке.
- А говорил что это не твоя девчонка. Она за тобой даже сюда пришла. И что только нашла в таком старом хрыче...
- Я сказал вам ждать меня на улице. - Произнес Голд, глядя на Аро, перемещаясь напротив старшего Рамми, он постарался встать между ним и ею, закрыв ее собой. - Или вы ищете неприятностей?
Он словно нарочно старался задеть ее, и от несправедливости его упреков она вполне могла обидеться. Но Голду не хотелось лишних свидетелей, когда он станет пытать старшего Рамми, выведывая у того информацию.
- Где мой нож? - Перевел он внимание Тилля на себя. Тот улыбнулся, пожал плечами и игриво ответил:
- А ты попробуй найди. Клянусь, мы с братьями разделаем тебя так, что никакие копы остатки не соберут. Будешь гнить здесь в овраге, а мы покажем твоей девчонке, что такое нормальные парни.
Схватив Аро за рукав, Голд затянул ее в кухню, и пользуясь задержкой, пока Тилль соображал и двигался следом, толкнул ее за стол, а сам огляделся. Атам лежал на холодильнике, видно Тилль не удержался и разглядывал его, раскидывая мозгами, что это за хренотень и зачем она нужна. Улыбнувшись, Голд вытянул руку и нож, дрогнув, скользнул к нему в воздухе как послушный пес к руке хозяина.
- Охуеть... - Именно в этот момент Тилль вошел в кухню. Нож в его руке смотрел в пол, но это не делало огромную фигуру Рамми менее угрожающей. - А я как задницей чуял, что во всем этом деле зарыта какая-то чертовщина. Ты кто такой, признавайся?
- Боюсь, сейчас твоя очередь отвечать на вопросы. - Голд, стоя напротив Рамми, являл яркий контраст с высоким, здоровым и широкоплечим бандитом, своей худощавой подтянутой фигурой в черном костюме. Он был спокоен и собран, смотрел ему прямо в глаза, а атам будто исчез в его рукаве. - Кто вас нанял и зачем? Похитить меня или убить?
- Ща, разбежался... - Начал было Тилль, его полные губы расплылись в улыбке, он повел кончиком ножа, указывая на Голда и Аро, а затем хотел сказать что-то еще, но вдруг по кухне словно прошлось дуновение ветра, хотя на улице было тихо. Голд замер, вскинув голову, осмотрелся и устремил пристальный взгляд на Рамми. Тилль застыл с ножом в руке, его лицо вытянулось, разгладилось и с него словно стерли все выражение. Взгляд опустел, стал отсутствующим, а затем тело дернулось, развернулось словно через силу, и Тилль устремил прямой, но по-прежнему ничего не выражающий взгляд на Голда. Его нож поднялся и указал кончиком прямо на ведьмака. Голд напрягся. Он чувствовал присутствие чужой силы - огромной и темной, холодной, как его собственная, только эта сила тянулась откуда-то издалека. Тилль поднял нож и шагнул к Голду. Лицо его по-прежнему ничего не выражало, а голубые глаза были пустые и холодные. Он двигался как кукла, механическими неловкими движениями, его тело дергалось, будто он хотел побороть силу, двигавшую им, но у него ничего не получалось.
- Аро, отойдите. - Предупредил Голд одними губами, напрягаясь и пригибаясь, его глаза внимательно следили за старшим Рамми. Атам скользнул к руке, но Голд медлил, не делая первый надрез. Тилль дрогнул и, шагнув на него, взмахнул ножом. Голд присел и лезвие просвистело над его головой. Маг нырнул за стол, подталкивая Аро к черному выходу из кухни. - Бегите.
Она снова медлила, чем злила его и подставляла себя, но он решил что она может быть полезна.
- Дайте руку! - Аро услышала требовательный тон, видела нож в его руке, и вопреки словам, спрятала руки за спину. Голд терял терпение, сила, которую он ощущал сейчас здесь, могла на равных тягаться с его, но он чуял, что это только часть айсберга. Невидимый враг мог быть сильнее его, и ему нужна кровь, чтобы усилить магию и оттолкнуть его, а ее кровь была чистой и девственной. Что может быть лучше, мечта любого ведьмака! Но она боялась, медлила и пятилась от него, пряча руки, а он, проклиная себя за это, вместо того, чтобы взять силой, сжал зубы, зарычав, и полоснул атамом собственную ладонь. Горячая кровь брызнула и полилась между пальцев, Голд сжал ее и развернувшись к Тиллю, вытянул в его сторону. Старший Рамми снова замахнулся ножом, тот дрогнул и завис в воздухе. Голд держал его, но чужая сила давила в ответ с ровной неумолимой мощью. Тилль снова вздрогнул, нож пошел вниз в его руке и по середину лезвия воткнулся в столешницу. Он стал выдергивать его, а Голд, устремив на него всю свою магию, пытался вытолкнуть чужого ведьмака, занявшего тело Рамми как куклу вуду. Воздух в кухне казалось сгустился и потяжелел, даже Аро чувствовала это своим обычным человеческим чутьем.
- Если бы вы дали мне руку, было бы проще. - Процедил Голд, сосредоточившись на чужой воле и стараясь проникнуть сквозь нее, чтобы узнать хоть что-то о неведомом враге. Словно сплошная каменная стена отделяла его от другого сознания, Голд держал тело Рамми, сконцентрировавшись на этом, а разумом пытался пробить брешь в сплошном ледяном доспехе, окружавшем его противника. Внезапно в этой сплошной стене появилась брешь, сквозь которую хлынула такая сильная и темная магия, что Голд пошатнулся, сжал зубы и покосился в сторону больной ноги. Он ощущал что противник прощупывает его точно так же, как он пытался проникнуть в его голову. Откуда бы тот не черпал силу, ее было явно больше, чем в данный момент у Голда. - Аро, или вы дадите мне вашу кровь сейчас, или мы здесь умрем!
И на этот раз она решилась. Аро протянула руку и ему даже не пришлось резать ее - еще свеж был порез, оставленный ржавой пилой. Он просто сдавил рану, Аро вскрикнула, и свежая красная кровь вылилась ему в ладонь. Он ощутил горячий яркий выплеск силы, прошедший от пальцев рук до плеч, нервные окончания затрепетали под кожей, Голд вытянул обе руки к Тиллю и ударил всей силой, выталкивая чужую волю, занявшую тело старшего Рамми. Невидимая ударная волна прокатилась по кухне, словно бурный порыв ветра, разметавший листки бумаги, пластиковые тарелки и вилки, опрокинув стулья и сорвав с крючьев утварь. Тело Рамми застыло, покачнулось, Голд ощутил отголосок чужого холодного сдержанного гнева, а затем все стихло и Тилль, качнувшись, грузно рухнул на пол, а Голд, выдохнув, склонился в сторону больной ноги.
- Все конечно, нужно уходить отсюда. - Произнес он хриплым голосом и облизал сухие губы. Его пошатывало, в том числе от ощущения силы, которую он испытал, взяв ее кровь. Проковыляв мимо нее, он распахнул дверь черного хода и вышел на улицу. Свежий ночной воздух приятно холодил лицо, но Голд прислушивался не к нему, а в попытках уловить остатки силы, только что навестившей этот дом. Все было чисто, ни малейшего всплеска остаточной силы, кто-то очень ловко замел следы. Выпрямившись, Голд обернулся к Аро:
- Вы идете? - Впрочем, это был риторический вопрос, куда ей было деваться. Он притянул ее к себе за плечи, почувствовав как она дрожит, взял ее руку и посмотрел на рану: - Это пройдет.
Он накрыл ее ладонь своей и сжал, а потом повел ее к дороге, ведущей через лес и поле к шоссе, как вдруг остановился, глядя на невысокую фигуру, застывшую во дворе дома.
- Вернулись? - Голд усмехнулся, глядя на Киару, удивленно разглядывающую его. - Вынужден пригласить вас к себе, у меня остались нерешенные вопросы.
Он повел рукой в ее сторону, и девушку словно дернули за веревочку, вынуждая следовать за ним. Он вывел Аро и Киару к шоссе, и там сразу остановил машину, ехавшую к городу. Голд просто сел в нее, заставил сесть девушек, и назвал водителю адрес своего магазина.
- Нам нужно многое обсудить, мисс Хоган. - Голос колдуна не предвещал ничего хорошего. Молча он посмотрел на цыганку, кутавшуюся в его пальто, но ничего не сказал и до самого города они ехали молча.

За полчаса до того
Киара ехала в попутке, направлявшейся в сторону дома, где засели братья, когда в ее кармане зазвонил телефон. Голос был незнакомым, в нем звучал посторонний акцент - кажется, европейский. Хорошо поставленный, сдержанный, словно излучавший внутреннюю силу:
- Здравствуйте, мисс Хоган. - Он слегка округлял гласные и смягчал согласные, но в нем ощущался затаенный металл. - Кажется мы не были представлены друг другу, но уверяю, я тот клиент, с которым вам стоит поддерживать хорошие отношения. Вы должны были отдать мне одну вещь, и я удивлен тем, что до сих пор не получил ее.
Она ответила что-то, стараясь оттянуть время и уйти от прямого ответа. Незнакомец помолчал в трубке, а затем Киаре послышалась в его голосе улыбка - но не теплая, а похожая на острый клинок, такая же опасная и холодная.
- В таком случае, мисс Хоган, мне придется продемонстрировать вам, на какие меры я могу пойти, если меня пытаются обмануть. Там, куда вы направляетесь, вас ждет сюрприз. Всего хорошего, до скорой встречи. - И он положил трубку, а ее телефон не смог определить, с какого номера был совершен звонок.