[AVA]http://s1.uploads.ru/jTiuO.gif[/AVA]
Чтобы быстро не разочаровываться, надо быстро не очаровываться.
Переживая не самые простые моменты в собственной жизни, Дин часто напоминал себе о том, что нужно быть сильным. Но невозможно все время держать себя в волевых тисках. И в какой-то момент юноша понял, что, закручивая себе гайки, рискует тем самым сорвать резьбу. Там, где есть давление и сопротивление, срыв — лишь вопрос, отложенный во времени. Жди готового. Причина этого срыва — борьба, которая разворачивается внутри нас в переломный момент, когда мы через «не хочу» заставляем себя быть сильными, ломая тем самым свой стержень. Дину приходилось ломать самого себя каждый раз, выбирая из двух не самых радужных вариантов - один, наименее опасный и более разумный, часто поддаваясь авантюре и азартной игре с самой судьбой на выживание. Даже сейчас, смотря на самого себя, прилетевшего откуда-то из будущего, молодой охотник всё ещё не совсем понимал, является ли всё это настоящим, реальным событием берущим своё начало от дома Сэма, в темноте улиц и света одного единственного фонаря, или же данная картинка, довольно простой сюжет, где ты самостоятельно разговариваешь со своим альтер-эго, попиваешь пиво и чувствуешь ту самую родную связь, в которой не нужно объясняться, подбирать слова и выражаться так, как было бы не совсем удобно? Потому что этот краткий промежуток времени, что они провели друг с другом не в драке, не деля одну машину на двоих с боем, казался Винчестеру из далёкого прошлого таким... лёгким. Словно бы с приходящими ответами на вопросы возвращалась уверенность в себе, способность стоять крепко на ногах и двигаться только вперёд, заведомо зная, чем обернётся ему то или иное решение. «Интересно, что если бы удалось встретиться с мамой сейчас? Чтобы она сказала?» Молодой мужчина задумался, успев скривить губы в задорной ухмылке, как только услышал такую шутку, которую он бы наверняка пустил самостоятельно, будь на месте... Самого себя в данное время. Такие аспекты диалога, берущие своё начало из единой линии, где схожести становятся привычками, определяющими его как тип личности, лишь помогали, словно подпорки не давали упасть, держаться за это крепкое «здесь» и «сейчас», отгоняя от себя навязчивые, почти параноидальные мысли о том, что всё это игра его больного, слишком живого воображения и стоит моргнуть, всё исчезнет как дым.
- То ли ты обзавёлся склерозом, не помня ничего о нашем времени, то ли просто меня стебёшь! - он делает ещё один глоток и улыбается, сменяя саркастичный тон на добрую улыбку, как только его точная копия, выполненная в потёртом, махровом стиле будущего, изъясняется словами колющими душу, выдирающими из неё занозы времени. Ведь они с Сэмом уже так давно не виделись. Строптивый младший брат откололся от семьи, взбрыкнул, предпочитая обычную, в какой-то степени даже скучную, человеческую жизнь, где нет охоты, нет постоянного адреналина в крови и блестящих глаз, стучащего в горле сердца от напряжения, усиленных рефлексов на фоне чуткого слуха, крадучись за очередной сверхъестественной тварью. Он просто взял и отказался, словно не зная и не помня их основную трагедию в жизни - гибель Мэри. Папа не простил себе такую утрату, не смог забросить всё и двигаться дальше. Дин понимал его и не осуждал в отличии от младшего брата. Потому что расстаться с тем, что действительно всем сердцем любишь - невозможно. Лишь претворяться можно, ссылаясь на то, что время действительно лекарь, способный залатать любые раны. Можно пускать пыль в глаза, натягивать поверх одной маски другую, но факт есть факт: с тем, что отобрало у тебя любовь всей жизни как материнскую, так и красивой женщины, опоры для Джона, должно быть найдено и уничтожено. Просто потому, что такие трагедии с рук спускать нельзя. Одно дело умереть от старости, когда на голове больше нет волос своего цвета, а всё устилает серая паутина времени, когда глаза почти не видят, а руки почти не держат, дрожа. Когда прошёл весь жизненный путь от и до, воспитал детей, поднял внуков на ноги, вот тогда да. Бесполезно убиваться по естественному балансу жизни, где на смену старости приходит молодость, и этот обмен нельзя остановить, нельзя обмануть, как бы сильно не хотелось, чтобы отсрочить уход из жизни родного, пожилого человека. Но когда уходят молодые, цветущие родители. Пусть не все, но кто-то один... Не по своей воле, а по чёрному, всепоглощающему злу, способному стереть тебя с лица земли одним щелчком мерзкой руки, всё это не должно списываться на случайность, не должно быть закопано и зарыто в канаве сердечных переживаний. Это должно быть раскопано, вытащено на самую поверхность и пропитано до основания души. Чувство мести - спасительный якорь. Именно он даёт сил двигаться дальше в такой сверхъестественной канители. Ведь их дело семейного порядка не только бизнес, который абсолютно не оплачивается, не несёт за собой никаких гарантий страховки и лечения здоровья в случае травм, но... Это словно кино, где ты не знаешь дальнейший сюжет. Где есть темнота, в которой скрываются сотни, а то и тысячи разных тварей. Есть пистолет, с которым необходимо спать вместо плюшевой игрушки, и есть старший брат, который вынужден слушаться отца. Потому что он взрослее и уже понимает, что детские выкрутасы в стиле: «Вы живите как хотите, а я пошёл» - не пройдут. Есть слово Джона - и оно закон.
- Это точно. Но и вытащить никак, ссадит родимая. И просто игнорировать не выходит, - говоря о младшем брате, Дин улыбался. Даже если на душе всё так же было паршиво. Потому что он не доехал, застрял здесь в заложниках времени, играющим свою странную, ироничную шутку с перемещением самого себя из будущего в прошлое. Но для чего? С какими целями этот Дин теперь здесь, пьёт пиво и хмурит брови точно так же как и он сам, вызывая смешанные, быстро сменяющиеся эмоции в сердце молодой своей копии? Как только одно русло диалога плавно перетекло в другое, напрямую связанное с поисками отца, молодой мужчина оживился, встрепенулся и отставил полупустую бутылку на землю рядом с Импалой, вытягиваясь по струнке, расправляя плечи, проникаясь таким волнительным моментом.
- Что с ним? - он наивно полагал, что тот расскажет. Потому что если это на самом деле его копия, каким-то образом переместившаяся сюда, то всё это не случайно и альтер-Дин должен поведать ему истину. Ведь жить в ожидании, смотря каждый день на часы, засыпая под тиканье будильника едва, нервно перекатываясь с одного бока на другой и искать, тянуться к любому источнику информации, который так или иначе может быть связан с пропажей отца, почти вошло в условные, приобретенные рефлексы молодого бойца с нечистью, став с ним единым целом. Он поставил себе цель найти его, он знал, что было необходимо выдвинуться на поиски и подключить к этому делу Сэма. Он верил в то, что у него всё получится. Чем же не шанс он сам, как шпаргалка, взявшаяся из воздуха и не причинившая ему никакого вреда, если не считать лёгких побоев и ноющих мышц?
- На кого он охотится? На желтоглазого!? - Дин переспрашивает, чувствуя как собственные глаза от удивления расширяются. Информация новая, не проверенная и не доказанная, ведь остаётся лишь верить на слово. Но вопрос словно бы не доходит до собеседника. Тот исчезает прямиком из под носа, закручивая окружающее пространство в мощную, волнообразную спираль, разрывающую их место встречи на ключевом моменте. Заставляя Дина из прошлого всё забыть, вновь вернувшись к начальной точке своего путешествия в Стенфорд. Мотор мягко заглох, выпуская Винчестера во мрак улиц. Дин двигался с определённой целью, ведь история осталась не тронутой кем-то выше. Значимость в поисках отца, где присутствует заносчивый младший брат оставалась на первом месте, въедалась в подкорке сознания, отравляя сердце волнением и паникой. Дин Винчестер не любил, когда всё идёт не по плану, он становился уязвимым и это шаткое чувство, когда ты нуждаешься в ком-то просто потому, что самостоятельно тебе разобраться с этим делом не под силу, выбивало из привычного русла сарказма, титанической самоуверенности и нескончаемой харизмы. Поэтому двигался Дин вполне себе быстро, уже заприметив окно дома, в которое он прямиком полезет, желая обрадовать мелкого своим незапланированным визитом. Но... Не тут-то было. Не дойдя до окон дома, куда привёл его долгий путь из другого штата, Винчестер замирает и прислушивается. За спиной, совсем неподалёку, где осталась припаркованной его детка, раздался странный шорох и звук включения. Но не мотора, как оказалось позднее, когда брюнет обернулся и присмотрелся, замечая яркое пятно света и незнакомца рядом с его автомобилем, заставившего его изменить вынужденно вновь свои планы, выдвинувшись обратно. На сей раз такой наглый жест нарушения личного пространства Импалы не остался равнодушно опущенным и проигнорированным. Дин достаёт свой любимый хромированный кольт сорок пятого калибра и сняв тот с предохранителя, ведёт на прицел, в последний момент окликнув топчущегося с автомобилем незнакомца.
- Полез в чужую детку - получил в бубен. Угнал детку - тоже получил в бубен! Не двигаться! - забавно, как почти идентично могла повторяться одна и та же ситуация, но с разными мелкими действиями в ходе. Правда вот Дин из прошлого понятия не имел, кто этот чувак и... - Какого хрена ты лапаешь мою машину? Развернись, медленно! - держать на прицеле было просто, даже сквозь темноту этой тихой, сонной ночи. Благо, этот умник додумался включить фары, что значительно упрощало данное появления владельца с целью защитить то, что ему дорого - несравненный раритет, доставшийся ему по наследству от отца. «Папа меня по головке не погладит, если я профукаю его золотой запас.» Вот же удивиться Винчестер, когда после своей приказной просьбы увидит... самого себя возле машины. И если от шока сразу не выстрелит, будет просто чудом, потому что ранее ему с таким явлением, естественно, сталкиваться не приходилось.
